Воспоминания И.П. Гордеева. Ч.2.

major_colville — 28.06.2022 Теги: Гордеев

Из города Зубцов мы получили приказ отходить на город Ржев, переехать по мосту через реку Волга на левую сторону реки Волга и занять огневые позиции на берегу реки Волга. Огнем своих орудий прикрыть отход наших войск, боевой техники по мосту через р. Волга. (одно слово неразборчиво)

Этот приказ мы выполнили. Особенно отличился командир орудия сержант тов. Шелухин. Ранен в ногу, он продолжал командовать рассчетом орудия, которое своим огнем по противоположному берегу Волги поражала там появившихся пехотинцев немецких, мотоциклистов, танки, автомашины, бронемашины, пытавшихся спуститься с берега в долину поймы реки. Огнем своих орудий, сержант Шелухин дал возможность нашим войскам отходить по мосту за реку Волга в городе Ржев.

Из города Ржев мы отошли в город Калинин и установили свои орудия на огневых позициях за рекой Тверца в районе гражданского аэродрома и занимали их до 16 декабря 1941 года, то есть до дня освобождения города Калинина.

Освободив г. Калинин 16 декабря 1941 года, наш арт. полк срочно перебросили в город Клин, где находились в немецком лагере для отправки в Германию несколько десятков тысяч гражданского населения и наших солдат военнопленных, которых немцы подготовили и торопились отправить на каторгу в Германию.

Не доезжая до лагеря километров 8-10, мы огнем артиллерии блокировали этот лагерь. Фашисты услышав и увидев разрывы мощных снарядов в панике бежали кто куда и на чем мог, оставив свои склады боеприпасов, продовольствия, горючего и лагерь с заключенными на произвол судьбы.

По освобождении г. Клин, нашу 30ю армию генерала т. Лелюшенко направили освобождать город Старицу, а затем г. Ржев. В начале января 1942года командир нашего взвода разведки получил приказ: разведать огневые артиллерийские точки немцев, установить за ними наблюдение и доложить об этом командиру дивизиона к-ну т. Сергееву А.

Мы находились на правом берегу Волги в самой Старицы. Грелись у костра, получили ужин с прибывшей полевой кухни. Стали ужинать. В это время пришел наш командир разведки лейтенант Селезнев и сказал, что получил приказ в штабе дивизиона о посылке разведки под город Ржев, куда перебрасывается наша воинская часть для освобождения города Ржева. Сегодня ночью выезжаем в разведку. В разведку поедут четыре человека.

У меня было очень плохое настроение. Это заметили мои товарищи. Тогда разведчик т. Морозов сказал мне, что с таким настроением ехать в разведку опасно. Может случиться непредвиденное и приведет к беде. Поэтому вместо тебя я поеду, а ты в следующий раз вместо меня поедешь. Я поблагодарил его за внимание ко мне и сказал своим товарищам, что моя очередь и я должен ехать.

Вечером мы выехали из г. Старица, а утром были в окрестности г. Ржев. Остановились в одной деревне, за садами и огородами которой на запад вниз к речушке расстилалась долина к ручью. За речушкой был подъем отлогий в сторону передовой линии г. Ржева. Проселочная дорога имел санный след, которая вела в сторону г. Ржев, в деревню Кольцово, находящуюся за рощей высокого леса.

С востока слева метров 20 от дороги, стоял сплошной стеной дремучий лес. Наша машина буксовала. Мы ее подталкивали в задний борт кузова. В это время из-за леса с левой стороны на бреющем полете вынурнули звено – три истребителя «Миссершмит», вооруженные пулемётами и мелкокалиберными 37 миллиметровыми пушками. Они летели прямо на нашу машину. Из нас 3 человека укрылись под мотором машины, а я с шофером Степаном залезли под зад кузова машины. Фашисты с бреющего полета, почти в упор били по нашей машине.

Я был ранен, а шофер Степан убит. Одна пуля попала ему в сердце. Я очень стонал. Мои товарищи лежавшие под мотором машины, услышали мой стон, вылезли из-под машины. Степан был мертвый. Меня взяли под руки и поволокли обратно в деревню из которой мы приехали.

Три немецких истребителя «Миссершмит» вынурнули из-за леса, за которым они скрылись, расстреляв нашу машину. Я крикнул своим товарищам, волочившем меня: «оставьте меня, мне все равно умирать. Бегите быстрее в лес за деревья. Они вас укроют от пуль и осколков!» Они укрылись в лесу. Я лежал на снегу. Истребители вернулись и еще раз обстреляли меня, лежащего на снегу с бреющего полета, из пулеметов и пушек, добавив несколько ран. Я пытался подняться, опершись на леву руку, но рука не работала.

Предплечевая кость левой руки была перебита. Раскаленный осколок от авиоартснаряда впился в нее и жёг надкостницу, мышцу создавая невыносимую боль, что даже плакать не было сил. Фашисты мне нанесли 22 раны с переломом кости левого предплечья.

Когда меня товарищи раненного приволокли в медпункт в деревне, медсестра перевязывая мои раны сказала: «На нем живого места нет. Он весь изрешечен, имеет десятки ран».

Мои товарищи доволокли меня до деревни, где находился медпункт первой помощи раненным воинам, в крестьянской избе. Там лежали на полу раненые воины, в шинелях, шапках и обуви, прибывшие сюда с передовой линии, которых обслуживала одна медсестра.

Меня положили на пол на спину, в одежде и обуви. Медсестра перевязала мне раненную левую руку. Я лежу на полу. Деревню немцы бомбят. Вывозят отсюда раненых только ночью. Минут через 15-20 из-под меня потекла кровь, через верх правого валенка, разливаясь по полу избы. Сердце стало биться с перебоями. Я задыхался. Сказал об этом медсестре. Я истекал кровью. Сестра сняла с ноги валенок, вылила из него кровь, подняла правую штанину до колена, а у меня из правой голени ручьем сочится кровь.

Она быстро перевязала рану и надела на ногу валенок. Раненых отсюда вывозили только ночью. Днем немец без конца бомбит, особенно транспорт.

Ночью пришла санитарная грузовая машина. Нас раненых погрузили в нее и отправили в полевой госпиталь под город Торжок.

Перед этим был сильный снегопад с ветром. Проселочные дороги занесло снегом. Проехать на передовой линии было очень трудно. До г. Торжока наша машина не пробилась. Она шла вдоль линии фронта километров шесть от переднего края обороны. Машина остановилась в прифронтовой деревне у крестьянского дома, куда разгрузили раненых. Дальше машина пройти не могла.

Изба была приспособлена под первичный медицинский пункт помощи раненым, которые лежали на полу комнаты и стелажах вдоль окон комнаты, смотрящих на запад, в сторону линии фронта. Меня сняли с машины вместе с носилками и поставили носилки вместе со мной у порога двери, при выходе из комнаты. Температура во мне держалась 39-40 градусов. Мне очень хотелось пить холодной воды. Жителей в деревне не было. Ночью нам приносили в солдатских котелках пищу два школьника-пионера из соседней деревни. Получали они ее на солдатской кухне.

Дня через четыре немцы пытались перейти в наступление и продвинулись в нашу сторону километра на три. Они стали обстреливать дом, в котором лежали раненые из крупнокалиберных пулеметов, выбили стекло в оконных рамах и прошивали стены дома. Пионеры, ухаживающие за нами сказали нам, что в соседней деревне, которую заняли немцы и наших раненых солдат в ней, всех расстреляли, а тех, кто не мог двигаться, - раздели до гола и выбросили на снег замерзать заживо.

Услышав эту новость, раненые стали уходить из комнаты, а кто не мог идти – уползали на четвереньках, только бы не попасть к немцам. В избе нас осталось недвижимых человек пять. Днем немцы до нашей деревни не дошли, а ночью бульдозер прошел по дороге, а за ним грузовая санитарная машина с двумя санитарами и медсестрой, в которую нас погрузили, и мы уехали под гор. Торжок.

В полевом госпитале г. Торжок мне сделали операцию раненой левой руки и правой ноги-голени. Врачи предлагали ногу ампутировать до колена, но я не дал на это согласие. Тогда совет врачей во главе с профессором медицины решили оставить, повременить с операцией ноги до утра. Если к утру температура не снизится, тогда ампутируют ногу. После хорошей санобработки моих ран, а их было 22, за ночь к утру температура снизилась с 40 до 38 градусов, и врачи решили еще повременить с ампутацией ноги.

Левую руку с переломом предплечевой кости заложили в гипс, пытаясь срастить костные ткани. Пальцы левой руки шевелились. Каждое утро в шесть часов немецкие бомбардировщики бомбили город Торжок. Это походило на сигнал утреннего подъема для раненых, шутили вольные. Каждую ночь эвакуировали раненых из госпиталей гор. Торжок. Я просил врачей эвакуировать и меня, но они считали меня нетранспортабельным, тяжелобольным и я перевозку в вагоне не перенесу.

В конце января 1942 года, нас раненых погрузили ночью в товарный вагон на (о)бщие нары, для отправки в госпитали г. Москвы. Отъехав от г. Торжка километров 20, наш состав остановился из-за отсутствия топлива. Днем налетели самолеты фашистов и обстреляли его из пулеметов. При обстреле, кто мог ходить или ползти, вышли из вагона и старались укрыться рядом в роще, а мы недвижимые лежали в вагоне по крыше которого стучали фашистские пули, прошивая насквозь вагон.

Проходил лечение в г. Москве, в институте имени Склифосовского, затем в г. Молотов в госпитале. В городе Омске в госпитале мне сделали операцию и извлекли из предплечья левой руки осклок сантиметров пять длины имеющий много острых отростков, которые перебили мне плечевую кость. И, второй осколок вынули из бедра ноги – половина головки от авиоартснаряда. Эти осколки были помещены на витрину в госпитале вместе с другими осколками, извлеченными из тел раненых, находящихся в госпитале на лечении.

В гор. Омске в июне месяце 1942 году Медкомиссия при госпитале установило мне временную инвалидность и представила шестимесячный отпуск по ранению. Я вернулся в г. Семипалатинск и поступил на работу в Судоремонтный завод на должность начальника спецчасти. Проработал на этой должности до февраля месяца 1943 года. И снова медкомиссия райвоенкомата признала меня годным для несения военной службы, хотя я был хром на правую ногу и ходил с кастыльком. Пароходство пыталось наложить на меня бронь, но комиссия по бронированию из Москвы им ответила, что я нахожусь и числюсь в рядах Советской боевой армии и имею временный отпуск по ранению. Поэтому брони не подлежу.

Военкомат мне выписал документы и направил меня в Среднеазиатский военный округ в город Ташкент. В отделе кадров военного округа мне дали направление в 1е Военно-пехотное Тамбовское училище имени «Верховного Совета Р.С.Ф.С.Р.» на факультет минометчиков, который я успешно окончил, проучившись почти два года.

В 1944 году наш выпуск из военного училища в конце сентября месяца направили на Западный фронт. Часть наших выпускников офицеров попали в Отдельный полк резерва офицерского состава первого Белорусского фронта, которым командовал Маршал т. Жуков К.Г. Линия фронта проходила по территории Польши.

После отпуска по ранению, который мне представили в конце мая 1942 году в госпитале города Омск, я , на костылях вернулся в г. Семипалатинск домой и поступил на работу на Семипалатинский судоремонтный завод на должность начальник отдела кадров завода. В 1943 году в феврале месяце меня вызвали на медкомиссию в Военкомат, признали годным физически, для несения военной службы и направили в Среднеазиатский военный округ в город Ташкент.

В отделе кадров округа, куда я прибыл, я просил направить меня в на фронт в 542й Корпусной арт. полк, с которым я имел переписку, и командир полка т. Сергеев А., бывший мой командир 1го дивизиона, писал мне, что меня очень ждут в дивизионе и полку мои товарищи по службе. Капитан т. Сергеев А. получил звание подполковника и командовал арт. полком.

В отделе кадров округа в г. Ташкенте мне сказали, что вчера получен приказ Верховного Главнокомандующего т. Сталина, где приказано: бывших фронтовиков, после ранения возвращающихся в боевую армию, имеющих среднее и высшее образование, но не имеющих специального военного – направлять на учебу в Военные училища, так как война скоро должна окончиться и эти будущие офицеры должны встретиться при разгроме фашистской армии с армиями союзников по антигитлеровской коалиции и показать воинам союзников не только храбрость, боевое умение в воинском деле, но и высокую культуру, тактичность Советских офицеров. Ваша кандидатура вполне подходит. Мы направляем Вас в 1е Тамбовское военнопехотное училище, которое было организовано в годы революции т. Лениным В.И.

Изучать будете минометы всех систем, в том числе и «Катюши» - реактивного действия. Меня это устраивало и я дал согласие.

В училище при встрече с новым пополнением генерал – начальник училища на митинге предупредил всех поступающих курсантов, что учиться будет трудно, и кто не желает быть офицером – могут подать заявление, мы их держать не будем.

Выпуск офицеров Вашего набора должен встретиться на фронте в Германии с армией наших союзников и показать им не только высокую тактико-боевую подготовку, но и высокое морально-этическое воспитание советских офицеров победоносной армии страны Советов.

В это время была введена в программу подготовки советских офицеров новая дисциплина: «Этика Советского офицера». Программу по подготовке советских офицеров в училище увеличили по времени почти вдвое, с шести месяцев до одного года. Имея опытных преподавателей-офицеров в абсолютном большинстве с высшим гражданским и академическим военным образованием, многие из которых прошли фронтовую жизнь, имели ранения и награды.  Училище поставляло современных культурных офицеров-специалистов Советской армии на передовую линию фронта.

По окончании военного училища в сентябре м-це 1944 года нас направили на фронт в первый Белорусский которым командовал т. Жуков Г.К. С группой молодых офицеров из училища был и я.

Продолжение следует.

Сохранено

</>

Воспоминания И.П. Гордеева. Ч.2.

Из города Зубцов мы получили приказ отходить на город Ржев, переехать по мосту через реку Волга на левую сторону реки Волга и занять огневые позиции на берегу реки Волга. Огнем своих орудий прикрыть отход наших войск, боевой техники по мосту через р. Волга. (одно слово неразборчиво) ...

Читать полностью

Источник

Оставить комментарий

Популярные посты:

alex_rozoff

Что вы хотели спросить о внеземных цивилизациях но боялись узнать (поле мнений

afirsov

Скрывающаяся огневая точка(тм)

maysuryan

Охота на эрцгерцога Фердинанда

morena_morana

А почему я обязан вкладываться в какую-то левую женщину?

kukmor

Верный признак

dok_zlo

Лекарства и смерть

nathoncharova

25 фотодоказательств того, что у природы с фантазией все в порядке

morena_morana

Чего хочет женщина? Уж точно не орать на мужа

l_boris

Технодизайн

• Ранее
• По теме
• Архив